Зачистка черновиков была, есть и будет. Это пятнадцатый, совсем старый.
"Бесславные ублюдки", разговоры под лунойОни, австрийский еврей и немецкий немец, сидят бок о бок на сырых листьях, жуют консервированную рыбу из одной банки, по очереди глотают теплое пиво из одной бутылки и говорят о жизни.
Распыленный тучами свет луны мягко укрывает лес и спящий отряд.
Викки решает, что такими темпами скоро дойдет до живописания несколько помятого побегом из КПЗ Хуго Штиглица, и продолжает:
- Как это все-таки низко - резать глотки спящим.
- Я всегда их будил.
- Это тебя извиняет.
- Одного взял днем, - говорит Штиглиц, то ли пристыженно, то ли набив рот кильками.
- Но подкрался со спины.
- Ты к тому охраннику тоже подкрался со спины.
- Кто сказал? Впрочем... - Викки отдает бутылку, не отпив. - Он предавался праздным размышлениям на работе. Кто не работает, тот не ест, кто не ест, тот не живет. Все просто, - он замечает, что невольно скопировал безразличную манеру Штиглица говорить, и одергивает себя. - Мне интересно, зачем ты это делал.
- Что - это?
- Убивал.
- Бодрит.
- Шел бы на Восточный фронт.
- Там холодно.
- Стариковские кости скрипят?
- Еще бы.
Хуго медленно из-за трения коры сползает по дереву вниз и кладет под голову вещмешок. Расслабленная поза призвана показать, что он не прочь поболтать. Викки, впрочем, понимает это и так: Штиглиц достиг своего потолка в изучении английского на фразах "Я поддерживаю Объединенные Силы" и "Дайте добавки", ему наверняка было одиноко в сплошном потоке белого шума.
- Пошел бы работать в концлагерь, - предлагает Викки.
Штиглиц на секунду поджимает губы и хмурит брови.
- Скучно, - поясняет он свою гримасу.
- Что, и все?
- Ты не понял, - Штиглиц замолкает. Викки уже собирается потыкать его бутылкой, когда тот, собравшись с мыслями, выдает: - Убивать полутруп бессмысленно.
- Почему? - заинтересованно спрашивает Викки.
- Сам издохнет, - отвечает Штиглиц таким тоном, будто хочет добавить: "Это же очевидно".
Викки пытается вспомнить, с каких пор он различает интонации в ровной речи напарника.
- С тем же успехом, - начинает он, - можно сказать, что убивать бессмысленно в принципе. Раз уж каждый сам рано или поздно умрет.
Штиглиц открывает глаза.
- Ебаный философ, - сообщает он черным кронам деревьев.
- Да как угодно.
Пауза.
- Ты не понял, - повторяет Штиглиц. - Убивать здорового человека не бессмысленно. Это весело.
Викки решает не говорить, что одно другому не мешает, и спрашивает:
- Почему именно гестаповцы?
- Потому что задрали.
- Исчерпывающе, - фыркает Викки.
Взглядом Штиглица можно сжигать заживо. Викки исправляется:
- Но я тебя понял.
@темы:
руки колосятся, глаза вываливаются